Лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть (с)
...не отрицаю, что когда мне было 13, я ходил на концерты и лез в слэм. Я так напивался, пока выступала первая группа, что не мог вспомнить, что происходило на сцене. (хе-хе...как это знакомо! - S.D.). Мне доставляло удовольствие просто сходить на концерт. Когда тебе исполняется 30 – я самый младший, мне 30, в то время как остальным ребятам уже 32 или 33 года – ты начинаешь все чаще вспоминать свое детство, свои подростковые годы, вспоминать о том, почему ты полюбил музыку и решил заняться ей всерьез.



В прошлом интервью нашему изданию ты сказал, что от каждой культуры вы стараетесь что-то перенять и использовать потом эти элементы в своей музыке. А Россия оказала на вас какое-нибудь влияние?



На самом деле, да. Когда мы приехали к вам после релиза “Darkness And Hope”, мы посетили несколько православных церквей (ничего себе! - S.D.) и услышали, как пели священники. Они пели хором, но при этом в хоре прослушивалось одновременно несколько партий, так что создавалась полифония, какой мы раньше никогда не слышали. В одной из церквей можно было купить их диски, что мы и сделали, и они оказали очень большое влияние на Педро (Пайшао – клавишник) в плане композиции. Фернандо же безумно заинтересовала ваша история и литература, он как одержимый бегал повсюду и покупал книги, и я точно знаю, что эти вещи оказали на него огромное влияние. Главным же, что мы почерпнули в России, была идея яда и противоядия, льда и пламени, и этот образ противоядия в маленькой стеклянной бутылочке материализовался на заднике “The Antidote”. Эта бутылочка похожа на те, что были у нас, когда мы пили водку. (Смеется). Нам принесли эти бутылочки, и они выглядели, как флаконы из-под духов, но в них была водка. Не знаю, почему, но образ этой бутылочки очень заинтриговал Фернандо, да и вообще тот вечер был совершенно особенным. Мы не просто были пьяны, с нами происходило что-то еще, наши тела как будто нам не принадлежали, мы просто летали. (Смеется). Такого раньше не испытывал ни один из нас. Вот это было, пожалуй, самым сильным впечатлением из тех, что мы пережили в России.



Продолжение